Первая учительница, 2-я часть
Елизавета Сергеевна старалась учить своих учеников не только на уроках, но и вне, в окружающей нас жизни. Мы ходили с ней в небольшие походы в наш лес, где выплёскивали всю накопившуюся за время строгого сидения за партами неуёмную и бьющую фонтаном энергию. Особо запомнился мне поход по местам боевой славы. Он был самым далёким из всех и самым интересным. По дороге Елизавета Сергеевна показывала нам и называла различные, произрастающие в нашей местности, растения и лекарственные травы, увлекательно рассказывала о том, что встречалось нам по пути. Ближе к вечеру, уставшие, но довольные и полные новых впечатлений, мы возвращались домой, где, основательно подкрепившись, взахлёб рассказывали своим домашним о всём, что видели и слышали в этот день. А вот ребятам военной поры было не до подобных развлечений, и их пребывание на природе носило совсем другой характер.
Из воспоминаний Елизаветы Сергеевны Фефеловой «Школьники в военные годы»:
«К началу весны сорок второго больше половины мужчин были мобилизованы на фронт. Заготовка дров для школы стала проблемой. Если раньше можно было нанять свободных рабочих, то сейчас этой возможности не стало. Люди работали на производстве по двенадцать часов, и каждый человек был на строжайшем учёте.
Александра Васильевна Жданович – директор школы, обивала пороги в предприятиях, просила, чтобы помогли заготовить дрова на следующую зиму. Там ей отвечали отказом. В поселковом Совете посоветовали заняться заготовкой дров своими силами.
И, вот, в апреле месяце, когда в лесу растаял снег, школьники после занятий отправлялись с пилами и топорами в отведённую школе делянку.
Ходили и мы с классом. Нам, как малолеткам, валить лес с корня не разрешали. Мы распиливали уже сваленные деревья.
Как я уже говорила, в моём классе ребята в большинстве из Каменного посёлка. Все они практичные, каждый умеет работать.
Если сказать правду, я у них научилась пилить. Жила до войны в большом городе. Квартира отапливалась углём, а о дровах я и понятия не имела.
Здесь, в лесной делянке моё старшинство само по себе приобрело малую значимость. Всеми работами руководил один мальчик Саша Ольков.
Бывало ещё только идём в лес, он уже распределяет обязанности каждого. На месте даёт работу, учитывая физические способности своих товарищей. Более слабых ставил на распиловку тонких деревьев (нужно признаться, что и меня отнесли к этой категории).
Человек двух - трёх заставляет колоть дрова, а сам укладывал их в поленницы. Укладывать поленницы он был искусный мастер. Сложит поленницу, ходит вокруг неё и улыбается.
Мы всегда больше напиливали дров и шли впереди соревнующегося с нами параллельного класса. А секрет-то успеха был прост. Саша ухитрялся так уложить дрова, что из кубометра их получался кубометр с четвертью, а то и больше. Эта хитрость легко обнаруживалась старичком – завхозом школы, когда он приходил в делянку обмеривать и принимать дрова.
Придёт, походит вокруг поленницы, а потом расхохочется и спрашивает меня:
- «Сколько вы тут намеряли, Елизавета Сергеевна?» Я ему серьёзно так отвечаю:
- Четыре кубометра. Он пуще того хохочет.
- А посмотри-ка, голубушка, шапка-то моя свободно проходит в дыры-то. Снимет шапку и просовывает между поленьями.
Однажды завхоз пожаловался директору. Александра Васильевна вызвала меня в кабинет. Прихожу и вижу, – старик тут сидит и в мою сторону так недружелюбно косит глазом. Ну, думаю, «будет мне на орехи». А директор спрашивает:
- Ну, как ваши лесные дела, как работают ребята, не очень ли тяжело работать?
Я подробно обо всём рассказала, а в конце разговора немного прихвасинула: Мол, мы напиливаем дров больше всех, и мои ученики гордятся этим.
Тут завхоз не выдержал, даже на ноги вскочил.
- Вы только посмотрите, как они поленницы-то наложили. Я и принимать от них не стану.
Александра Васильевна выслушала его, да так спокойно и говорит:
- Иван Ильич, это же ведь дети. Да ещё, какие хорошие. Дрова для нас с тобой заготавливают. Вот успокойтесь и подумайте, что будет, если завтра они не пойдут в лес? Ведь нам с вами придётся одним идти и пилить. Давайте договоримся так: пусть они складывают, как хотят, а вы записывайте, что они намеряют. После них уже придётся перекладывать, как положено.
Не знаю, как у него лесник обмер делал, вероятно, скидку применял на Сашины дыры.
Осенью по первому снегу тоже после уроков ученики совместно с учителями вывозили эти дрова в посёлок на санках.
В тёплый день после первой и второй смен можно было наблюдать такую картину: человек тридцать с санками отправлялись в лес. По дороге они, конечно, давали волю шалостям. Что тут было! Все вываляются в снегу. Шумный обоз возвращался, и на школьном дворе появлялась изрядная поленница дров.
Надо сказать, что ребята со всей серьёзностью относились к общественным делам. Учителя никогда ни от кого не слышали отговорок. Все они активно помогали школе. И учились наши школьники военного времени добросовестно. Иногда после такого выезда в лес думаешь, что они устали и не в состоянии выучить домашнее задание. Но назавтра все приходят подготовленными к урокам.
Все военные годы в заготовке и вывозке школьных дров наши ученики принимали самое активное участие».
Нас Елизавета Сергеевна тоже, как могла, приучала к труду. Сельские дети должны всё уметь, белоручкам в селе делать нечего. Трудились мы на пришкольном участке, где применяли навыки. полученные на семейных огородах и садовых участках, а также запоминали то, что показывала нам наша учительница. И, всё же, каким бы тяжёлым ни казался тогда нам, детям, наш «непосильный» труд, он был просто баловством по сравнению с тем, что пришлось пережить нашим односельчанам, учителям и ученикам, детям войны.
Из воспоминаний Елизаветы Сергеевны Фефеловой «Школьники в военные годы»:
«Этой же весной все предприятия посёлка стали заводить свои подсобные хозяйства. Это подсказывалось жизненной необходимостью. Нужно было дополнять продуты питания рабочим и фураж для лошадей.
Занялась и школа разработкой целины. Участок ей был отведён на кромке Кедрового болота, около сарая, где раньше строители посёлка готовили дранку. Эта местность и сейчас ещё называется Дранкой.
Сразу же после заготовки дров школьники вечерами стали приходить сюда с лопатами, топорами и ломами на корчёвку кустарника и поднятия целины.
Надо ли говорить, как тяжело корчевать кустарник и выворачивать старые пни вручную. На следующий день приходили мы на школьные занятия с болью в пояснице.
В первую весну была поднята целина на четверти гектара. Посадили картофель. Зимой он оказался большим подспорьем для нашей лошади.
В военные годы по Государственным разнарядкам фураж не всегда поступал для лошадей даже промышленных, не говоря уже о нашей.
В следующие годы мы продолжали расширять площадь своей земли. Стали сеять рожь.
Учителя, не имеющие своих огородов, кроме школьной целины, разрабатывали ещё и свои участки.
Мы, три подруги из начальных классов: Елена Александровна, Зинаида Ивановна и я работали всегда вместе. Придём на мой участок и примемся копать. Работаем час без отдыха. А потом немного отдохнём и переходим на участок Елены Александровны. После часа работы и десяти минут отдыха переходим к Зинаиде Ивановне.
Так работалось веселей. За разговорами быстрей проходило время, и меньше тревожил пустой желудок.
Иногда так устанем за день, что в глазах потемнеет, ведь кроме проведённых четырёх – пяти уроков мы работали на школьном участке часа два, да три часа на своих.
Домой плетёмся еле-еле, как старушки. Но и дома нас ждала работа. Проверка тетрадей и составление рабочих планов на завтрашний день.
У нас с Зиной мужья тоже были на фронте, а у Елены Александровны муж умер ещё до войны. Нам приходилось делать всё самим: разрабатывать участки под огороды, готовить к зиме дрова для квартир, приобретать одежду и обувь».
Очень тяжело, до изнеможения, трудились во время войны учителя и ученики на торфяных работах.
Из воспоминаний Елизаветы Сергеевны Фефеловой «Школьники в военные годы»:
«До войны на торфяные работы приезжали сезонные рабочие из сельской местности. В военные же годы колхозы не могли выделять достаточное количество рабочей силы. Рабочие руки нужны были и дома, ведь колхозники – мужчины почти все на фронте.
Весной на торфополя вышла техника. Тогда в предприятии уже были багера – машины, добывающие торф; были и стилочные машины, которые добытый из карьеров торф расстилали по карте. Но не было ещё машин для сушки торфа, т.е. для ворошения его. На этой работе до войны были заняты тысячи рабочих. В торфопредприятии положение создалось очень тяжёлое.
И тут на помощь пришли опять же школьники. Патриотический призыв: «Всё для фронта, всё для Победы!» был нашим девизом. Наша школа выступила первой, а затем и все школы тофяных посёлков включились в борьбу за торф.
Мы и наши ученики от старших до младших классов знали, что торф – это жизнь для Уралмаша. Нельзя было допустить ни одной минуты простоя цехов, которые ковали Победу!
Ради этой священной цели мы со своими классами все военные годы работали на торфополях. Как только заканчивался учебный год, мы шли на болото и работали там все летние каникулы вплоть до начала нового учебного года.
Следует сказать ещё и о том, что ни учителя, ни ученики не получали заработанные деньги. Весь наш заработок по нашей просьбе перечислялся в фонд обороны.
Чтоб было ясно читателю, расскажу немного о технологии сушки торфа. Представьте себе: на осушенном торфяном болоте рядом с карьером ровную площадку в один – два гектара. Такая площадка называлась картой. Так вот на эту карту ровными рядами один к другому разостланы стилочной машиной валки туго спрессованного сырого торфа. Валки, или как их называли ленты, этой же машиной разрезаны на ровные дольки в виде больших кирпичей.
После двух – трёх жарких дней куски торфа сверху просыхали, а нижняя часть их оставалась сырой. Нашей работой было переворачивание их.
Мы ставили эти куски на торец, а верхние их концы приваливали друг к другу. Получалось причудливое сплетение, напоминающее кресты льна на поле. Это называлось «змейками». В таких змейках торф со всех сторон продувало ветром, и он быстро просыхал.
Работа эта тяжёлая, утомительная. Работать приходилось всё время в наклон. Первые дни страшно болела спина, но это скоро проходило, и мы привыкали к новому занятию.
Торфополя привлекали ребят тем, что им выдавались рабочие семисотграммовые карточки. Кроме того, за перевыполнение задания ещё дополнительный однодневный талон на триста граммов, да талон на разовое питание в столовой. Как бы мы ни утомились за день, получив порцию заварухи и килограмм хлеба, были довольны прожитым днём.
Работали на болоте мы по четыре часа. Приходили на работу в восемь утра и кончали работу в двенадцать.
В моей бригаде было по 25-30 человек. Утром принимаю от мастера участок, замеряю его и распределяю между ребятами задание. Принимаю участок площадью больше, чем положено по норме, с таким расчётом, чтоб перевыполнить план. Чаще всего приходилось на человека по два кузова, когда длина карты достигала 250 метров.
Интересно наблюдать за работой своих учеников. Я их всех знаю. Знаю их характеры, склонность каждого к учёбе. А сейчас идёт испытание на труд.
Вот третий от края мальчик. Движения его медлительны, но уверенные и точные. Куски у него из рук не валятся. Он берёт правой рукой кусок за конец, приподнимает его, а левой подставляет другой. Змейка получается у него красивая, куски стоят устойчиво. Такой он и в учёбе. Тяжело ему даётся учение, нет у него таланта к тому. Но своей усидчивостью и упорством добивается неплохого результата.
Рядом с ним девочка. Резкая противоположность между ними. Она очень способная на учёбу, всё хватает на лету. Но всегда спешит и делает всё небрежно. В тетрадях исправления, кляксы и скверный почерк.
Так же она и работает. Не прошло и полчаса, как начали работать, а она уже обогнала своего соседа метров на десять, а змейка её вкривь и вкось.
Я уже знаю – Света скоро выдохнется, энтузиазм её исчезнет, и она будет отставать.
Так оно и случилось. В одиннадцатом часу Витя её обогнал, а к концу смены оставил далеко позади. Потом дошёл до конца карты и принялся за её кузова, идя ей навстречу.
У нас было правило – помогать отстающим и в школе, и на работе.
- наши ребята изъявляли желание приходить на работу в семь часов, чтобы до большой жары закончить работу. Тогда я договаривалась с мастером и принимала от него участок с вечера. Назавтра приходила в восемь часов и видела, что на участке во всю кипит работа, и уже переворочена значительная площадь.
За три месяца работы на торфе мы и наши ученики успевали хорошо отдохнуть от школьных забот.
Осенью наши учителя приезжали на районную учительскую конференцию загоревшими до черноты. Городские коллеги завидовали нам и спрашивали:
- Вы где же так сумели загореть, в Африку, что ли ездили?»
Вот уже сорок долгих лет прошло со дня смерти нашей любимой первой учительницы, строгой и одновременно очень доброй, мудрой и беззаветно любящей детей и свою работу, отдавшей ей всю свою жизнь и всё своё горячее сердце. Каждый раз, пройдя за три года с детьми азы наук, только-только сделав из них людей, любящих свою семью и свой родной посёлок, ценящих труд и уважающих старших, горящих любовью к своей Родине, родному Уралу, она с болью и тоской снова и снова расставалась с ними, отдавая в другие руки. Сколько же этих рубцов было высечено на её бедном сердце за эти нелёгкие тридцать семь лет, которые она без всякого сожаления полностью отдала одной-единственной в её судьбе школе №10 п. Монетный!.. Сколько сотен детей она выпустила за эти, и мирные, и военные годы, как птица выпускает своих дорогих птенцов из гнезда, едва оперившихся, беззащитных, но так стремящихся в новую, неизведанную жизнь! Наша милая, родная Елизавета Сергеевна вынесла все тяготы военных лет, не переставая учить, учить грамоте, добру, человечности. Вся её нелёгкая жизнь - это подвиг самопожертвования, подвиг служения делу воспитания подрастающего поколения, будущих достойных граждан своей страны, служения верой и правдой.
Сорок пять лет прошло с того памятного дня, когда мы впервые пришли в свой первый в жизни класс, где встретила нас наша замечательная первая учительница, наша дорогая Елизавета Сергеевна. Мы преклоняемся перед памятью этой прекрасной женщины, честного, доброго и искреннего человека, перед памятью нашей горячо любимой первой учительницы, у которой мы были последними среди сотен её учеников, которых она воспитала и выпустила в жизнь.
Из рассказа дочери Елизаветы Сергеевны, Валентины Степановны Патрушевой (Фефеловой):
«Шестакова (Фефелова) Елизавета Сергеевна родилась в 1920 году в деревне Шайтанка, Режевского р-на, Свердловской обл.
Хочется начать рассказ о Елизавете Сергеевне (моей маме) со статьи в газете «Берёзовский рабочий» Г. Кузьминой от 5 октября 1974года.
- «Призвание» сокращении) «Оно появилось, наверное, даже раньше, чем она это осознала – ещё до того, как сама пошла учиться в первый класс… (А было это в далёкие двадцатые годы прошлого столетия). Старшая сестра садилась за уроки, и маленькая Лиза возле неё. Сидит, выводит старательно буквы на обложке какой-то старой книги – тетради по тем временам считались для дошкольников роскошью недоступной. Но ничего, и на книжке Лиза успешно училась писать. А потом шла во двор, сажала своих маленьких подружек и показывала им буквы. Игра называлась «школа».
От этой первой, игрушечной, до настоящей школы путь был нелёгким, хотя в биографии про него всего два слова: «семилетка, педучилище»…
Студенты тридцатых годов помнят, конечно, как доставалось образование тем, у кого только стипендия, и больше никакой поддержки. У будущей учительницы в зачётке пятёрки, много пятёрок, но на них не купишь даже винегрет…
В посёлке Становая в 1938 году началась учительская жизнь Елизаветы Сергеевны. Тут она поняла, что не ошиблась в выборе, теперь уже на практике убедилась в том, что быть педагогом – истинное её призвание. Через два года молодую учительницу перевели в школу №10 в посёлок Монетный.
Только-только начала жизнь налаживаться, а тут – война. Началось жестокое испытание для всей страны, для каждого человека. Школьники как-то сразу повзрослели. Серьёзнее стали и тише…
Для них учительница – главный в жизни человек. И тогда, в 41-м, она это поняла отчётливо. После уроков не расставалась с ребятами. Собирали металлолом – на пушки и деньги – на самолёт, тёплую одежду – для бойцов Красной Армии. А уж школу свою обслуживали, конечно, сами…
Не все учителя выдержали испытание. Иные ушли работать на предприятия. Там тоже труд не из лёгких, но зато – пайки, льготы кое-какие. А в корпусе педагогов остались те, кто дороже хлеба ценил свою профессию, своё призвание. Среди них и Елизавета Сергеевна Фефелова.
На 50-летие коллеги вручили ей приветственный адрес, где крупными буквами было написано:
«Учитель!
Сколько надо любви и огня!
Чтобы слушали, чтобы верили,
Чтобы помнили люди тебя!»
Да, её слушают, ей верят. И она заслужила это большое доверие, потому, что всю свою жизнь была учителем по призванию и много доброго сделала для людей».
Тридцать семь лет проработала она в школе с детьми начальных классов.
- семь долгих, трудных, но счастливых лет; счастливых от того, что всю себя, своё сердце, знания, умения Елизавета Сергеевна отдала любимому делу – обучению и воспитанию подрастающего поколения и верности одной школе №10.
Своим примером воспитывала в детях умение трудиться, доброту, чуткость, уважение к старшим и сверстникам, понимание и взаимопомощь.
В прежние годы начальные классы занимались в деревянном здании школы и были отдельным «островком» в школьной жизни. Учительницы «деревяшки» были очень дружны друг с другом и на 55-летие со дня рождения 19 апреля 1975 года вручили ей грамоту с дружеским текстом:
«Фефеловой Елизавете Сергеевне за долгий безупречный труд в деревянной школе, за участие в одночасных и однодневных туристских походах; за участие во всех юбилеях, праздниках, именинах; за участие в коллективных походах в столовую.
За то, что долго не сердишься, что держишь человеческие тайны, за то, что воспитала 300 человек (это ½ Ремонтного Механического Завода), за честный добросовестный труд на благо нашей Советской Родины!
Трудящиеся деревянной школы».
Такой она была и в жизни вне школы: спокойная, надёжная, честная, трудолюбивая, замечательная мама и бабушка!
За долголетний добросовестный труд Елизавета Сергеевна награждена:
- Медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной Войне» в 1946 г.
- Медалью «За трудовое отличие» в 1950 г.
- Медалью «Ветеран труда» в 1977 г.
- Нагрудным знаком «Отличник народного просвещения» в 1967 г.
В наступивший 2015 год первым выпускникам Елизаветы Сергеевны уже за 80 лет и совершенно не важно, какие они выбрали себе профессии, но одно с уверенностью можно сказать, что жизнь они прожили достойно и являются образцом для внуков и правнуков.
Патрушева (Фефелова) Валентина Степановна.
2015 год.
| 
